Родилась я в деревне Котовицы Новгородского района. В деревне у нас было три колхоза - Быстрый, Летчик и Партизан. Окончив в Котовицах начальную школу (4 класса), продолжила дальше учебу в Кречевицкой школе. Кречевицкая школа представляла собой деревянное здание, где сейчас стоит 153 дом, там я закончила 7 классов. Началась война и 13 июня 1941 года прилетели несколько немецких самолетов, сделали контрольные заходы, сфотографировали военные объекты, пролетели вдоль Александровской улицы, развернулись и начали бомбить. В первом двухэтажном доме жили военные связисты, а чуть дальше, стоял дом, в нем были радисты, в основном молодежь. Так вот эти два дома были взорваны немецкими самолетами. Там где сейчас находится вещевой склад, производились работы по покраске и ремонту самолетов, недалеко был построен деревянный дом, в нем жили рабочие, все эти объекты были подвержены жесточайшей бомбардировке немецкими самолетами. Наносились бомбовые удары по магазину, почте (где сейчас КПП-1), по казармам. Тогда я работала на почте, побежала в штаб бригады, который находился через дорогу от 9-го дома, передать телеграмму. Когда я отдала телеграмму, самолеты стали бомбить особый отдел, штаб батальона, манеж, в котором находился ШМАС. Начальником ШМАС был старший лейтенант Маляров. Я спряталась от бомбежки в дальней части манежа. Самолеты бомбили гарнизон, было убито 47 человек.
Люди закрытые простынями лежали там, где сейчас детсадик. Когда я прибежала на почту, то увидела что все кругом горело, один из снарядов попал прямо в помещение почты. Рядом лежал убитый солдат. Возле стадиона убитая женщина, люди сказали, что у нее четверо детей осталось. Звонил телефон, но никто не брал трубку. Все работники почты запрятались от бомбежки. В том месте где сейчас КПП-2, стоял двухэтажный барак, в нем находились около 300 человек осужденных рабочих (за опоздание на работу на 20 минут). Увидели первого немца, он ехал на легковой машине со стороны Трубичино. Осужденные рабочие перебрались к Рогавке в воинские семьи к Подберезью. Летные экипажи улетели на передовую, их жены и дети бы эвакуированы кто куда. В гарнизоне работы не стало, и меня направили работать в город на главпочтамт. Потом я работала в разных местах до 15 августа 1941 года. Жили во дворе под бревнами, в помещение нас не пускали, все время бомбили. Один раз бомба не взорвалась. Ее разобрали, а там песок и записка «Чем можем, тем поможем». В Котовицы и Кречевицы ездили на машине с полевой почтой, которая была в доме 9 на втором этаже. 15 августа днем мы шли с подругой через мост. Началась бомбежка, разбомбили телефонную станцию и мост. Я два дня после такой бомбежки просидела дома, а потом уплыла на лодке, вместе со своей сестрой, начальником нашим, его женой и двумя детьми. Так мы доплыли на лодке до деревни Змейско. Весел у нас не было, гребли досками. Возле деревни Змейско началась еще более ожесточенная бомбежка, погибло 2 девчонки и много раненных, мы бежали в баню, в надежде спрятаться от снарядов и бомб, возле бани лежала убитая женщина с маленьким ребенком, ребенок остался жив, его забрали родственники погибшей, вырастили, выкормили, все у него сложилось хорошо, сейчас жив здоров имеет семью. План у нас был такой добраться до железнодорожной станции, ну и там определится, куда-нибудь уехать вместе с эвакуированными. Добирались до Ижевска 17 суток, в дороге ели что придется. В Ижевске было отобрано около 500 человек новобранцев на фронт, откомандировали нас в Магнитогорск, там карантин в течение двух месяцев, и на фронт. Я попала в 361 ЗАП, в артиллерию, задача наша была охранять дорогу у Норвежской границы. Сначала служила в дальномерном отделении, а потом командиром приборного отделения назначили. Родина была сожжена, все родные и родственники угнаны в Германию, вернулись мы в Новгород, стали искать работу. Сначала я работали бухгалтером, а потом меня перевели на почту в Кречевицы. Старое здание почты было уничтожено, теперь почта находилась в 51 доме, связь с городом была регулярная, на машине мы возили почту к поезду или пароходу. Чуть позже почту перенесли в 9 дом, в подвал, условий никаких, ни сейфа, ни стола, ни скамейки. Оформлялись почтовые документы на ящике из-под снарядов, нашли рядом с домом. Вот так мы и жили. Пережила две денежных реформы, приходилось с большими деньгами пешком в город ходить....... А что еще сказать...? От автора: Александра Ивановна разносила по дальним и близлежащим деревням пенсию. Рассказывала мне: «Хожу по окопам, землянкам, ищу бабок, которые живы остались».
Юрий Маркитанов
|
